...Ежедневно он видит с высоты девятого этажа всю Безымянку, уходящую вниз и теряющуюся у берегов Самарки, далекие заводские трубы, тающие за горизонтом поля... Который год знакома ему эта захватывающая дух панорама, но всякий раз ловит он себя на мысли, что глядит на город не глазами жильца высотного дома, а молодого летчика, снижаясь на своем огромном ТБ-3...

Самолет стал для Федора Омельченко вторым домом еще до войны. В апреле 1940-го коренного сибиряка, только-только окончившего Иркутское военное училище. В должности техника второго ранга направили по распределению в 1-ю запасную штурмовую авиабригаду, - ЗАБ - где комплектовались и проходили обучение для отправки в действующую армию авиаполки и дивизии. Дислоцировались "запасники" рядом с центрами самолетостроения. Так, 1-я ЗАБ появилась в Воронеже, где тогда находился авиационный завод N 18 имени К.Е. Ворошилова. Когда линия фронта вплотную подступила к городу, предприятие было эвакуировано в Куйбышев. Вместе с ним на Волгу перебросили и запасную авиабригаду.

Самолет ТБ-3 (АНТ-6) был не просто тяжелым, а очень тяжелым бомбардировщиком. Детище авиаконструктора А.Н. Туполева являло собой первый в мире четырехмоторный моноплан со свободнонесущим крылом. Громадина с размахом крыльев 40 метров и длиной 24 метра в 30-х годах считалась настоящим чудом авиационной техники. На нем осуществлялась высадка научной экспедиции И.Д. Папанина на Северный полюс. ТБ-3 хорошо проявил себя и в боевых действиях 1939 года на Халхин-Голе. В начале Великой Отечественной войны самолет использовали как бомбардировщик и десантную машину. Но невероятная громоздкость и слабая маневренность, малая скорость и вооруженность не оправдали больших надежд на ТБ-3. Окончательно они были похоронены, когда фашисты подбили большую часть построенных машин. Учитывая, что экипаж этой крылатой крепости состоял из семи человек, можно понять, как велики были потери...

- В полете мы находились по десять - пятнадцать часов, - вспоминает Федор Георгиевич. - Управление самолетом было очень тяжелое: рулили одновременно двумя штурвалами - командир и второй пилот. Гидравлики тогда и в помине не было. Я, бортмеханик, контролировал работу всех двигателей и систем самолета, обеспечивая легкий взлет и мягкую посадку машины. Экипаж сформировался еще с довоенной поры. Молодые тогда мы были, веселые...

Судьба отмерила этой крылатой семье жизнь совсем недолгую. До того как отправить ее в последний полет, она дважды дыхнуло в лицо экипажу холодом смерти. Первая беда случилась в 1941-м. ТБ-3 выполнял свою обычную работу - перевозил оборудование и снаряжение для легендарных штурмовиков ИЛ-2. Приземлились на промежуточном аэродроме. Машина только-только вырулила с посадочной полосы и двинулась на стоянку. Все четыре двигателя еще работали. А в это же время приземлялся другой ТБ-3. На большой скорости крылатая махина, нарушив угол сближения, покатила на самолет Омельченко. Воздушные винты уже начали рубить его хвостовое оперение, стабилизатор, левое крыло... Совсем немного оставалось до баков с горючим - мощный взрыв похоронил бы тогда весь экипаж в собственном самолете... Двигатели удалось заглушить буквально на последних секундах. Летчики выбрались из покореженной машины лишь после того, как удалось ломом отжать дверь самолета. Неопытность экипажа, отсутствие тормозной системы в конструкции колес ТБ-3 и скользкая взлетно-посадочная полоса едва не стали причинами трагедии. Причем не в воздухе, а на земле.

Второе испытание - пожар на самолете - Федору Омельченко и его товарищам пришлось выдержать годом позже, в октябре 42-го. Экипаж доставлял двигатели для штурмовиков и реактивные снаряды. Кроме экипажа на борту находились еще десять пассажиров. Самолет шел своим курсом, когда кто-то закричал: "Пожар!" Горел левый средний двигатель. А совсем рядом ящики со снарядами... Омельченко попытался сбить пламя дистанционным огнетушителем прямо из пилотской кабины - не помогло. Пришлось технику с риском для себя подобраться к огню по внутренней части крыла самолета... Вынужденную посадку на трех работающих двигателях ТБ-3 все-таки сделал. Помогло мастерство летчиков и удачно выбранная поляна. Руки и лицо Омельченко огненный жар заметно подрумянил, но серьезных ожогов не было.

...О последнем полете своего экипажа Федор Георгиевич и сейчас, спустя почти шестьдесят лет, вспоминает, смахивая с глаз предательскую слезу. Перст судьбы... За два дня до того рокового полета Омельченко сильно подвернул ногу, его срочно заменили лейтенантом Михаилом Колкуновым.

...В тот ноябрьский день 1942-го самолет-трудяга совершал свой обычный рабочий полет. Курс его пролегал через Новосемейкино. Здесь, в обстановке строжайшей секретности, по указанию правительства спешно строилась крупнейшая в мире 1200-киловаттная радиостанция. Вся страна участвовала тогда в государственном спецзаказе: мощные генераторные лампы доставляли из осажденного Ленинграда, часть оборудования изготавливали на московских и куйбышевских заводах, металлические элементы трубчатых радиобашен делали на Урале... Ударные темпы строительства секретного объекта обеспечили силы вольнонаемных рабочих и целая армия зэков. К осени 42-го станция была возведена. Венцом ее были вознесшиеся ввысь четыре 200-метровые трехгранные трубчато-металлические пирамиды, возле каждой из которых стоял часовой. Станция начала свое вещание на русском и немецком языках на Сталинградский фронт, перекрывая всю Европу.

Из справки Центрального архива Министерства обороны РФ:

"18 ноября 1942 года при перелете из г. Молотов в г. Куйбышев потерпел катастрофу самолет ТБ-3 транспортного отряда 1 ЗАБ. Самолет сгорел, экипаж в составе шести человек погиб.

Обстоятельства происшествия: 16 ноября 1942 г. самолет ТБ-3, пилотируемый капитаном А.Самсоновым, вылетел из г. Молотов с задачей перевезти груз с завода N 19 на завод N 24 в г. Куйбышев. Получив груз, утром 18 ноября 1942 г. экипаж вылетел по назначению. На пути при подходе к Куйбышеву самолет попал в сплошной туман. Идя на высоте 70-80 метров в районе Новосемейкино, что в 25 километрах северо-восточнее Куйбышева, самолет налетел на мачту радиостанции и потерпел катастрофу..."

...Федор Георгиевич бережно разглаживает дрожащей рукой листочки своих записей, вчитывается в знакомые фамилии погибших друзей.

- Всех перед собой вижу... Словно вчера расстался с ними...

Аккуратность и педантичность 80-летнего старика поражают. Воспоминания, письма, копии документов, справки - все это написано им убористым чистым подчерком, подписано и пронумеровано. Не один год капитан технической службы в отставке Омельченко потратил на то, чтобы по крупицам и обрывкам воспоминаний тех, кто служил в 1-й штурмовой авиабригаде, поднять из глубины забвения память о том героическом времени и его людях. Что двигало им в его неустанном поиске? Непроходящее чувство вины (должен был, но не разделил трагическую участь экипажа)? Или желание все-таки высветить то, что долгое время было сокрыто под покровом секретности? Несколько десятилетий история с катастрофой ТБ-3 в Новосемейкино не предавалась широкой огласке. Конечно, гибель его экипажа - не самая, героическая страница минувшей войны. Но летчики погибли при исполнении служебного долга и заслуживают того, чтобы их имена вышли из темноты забвения... Федор Омельченко сделал для этого все, что было в его силах. А ему их понадобилось немало. До конца войны служил он все в той же запасной штурмовой авиабригаде, затем - в действующей армии. Был награжден орденом Красной Звезды, медалями. После войны преподавал в Калининоградском военном авиационном училище. В середине 50-х снова и тепень уже навсегда вернулся в Куйбышев. До выхода на пенсию работал на моторостроительном заводе - знания авиационного техника здесь пригодилась. Женился. Вырастил сыновей. И все эти годы собирал сведения о своих боевых друзьях товарищах по первой Краснознаменной штурмовой бригаде.

В прошлом году, накануне Дня Победы на месте падения самолета в Новосемейкино был установлен памятный крест и открыта мемориальная доска. Федор Омельченко в своем парадном мундире заметно из людской массы молодцеватой статностью. Ветеран внимательно прочитал все имена и фамилии погибшего экипажа, словно желал лично убедиться, что в них не вкралось ни одной ошибки, молча взял под козырек. Потом, сняв головной убор, поднял влажные глаза к небу. В голубой и холодной его бездне старый летчик будто увиделись ему дорогие лица друзей, отправившихся в тот последний полет без него, Федюнчика...


Г.КИТАЕВ

Выпускники Иркутского военного авиационного училища 1931- 2009 гг.

Copyright © от ИВАТУШНИКИ.RU - (1126 Прочтено)